Итак, маджонг.
Знакомство Евсея с этой восточной забавой можно назвать поверхностным. По крайней мере, по меркам профессионалов. Данной игре гайдзина обучил приёмный отец, который после переезда в далёкую Сибирь очень скучал по привычным развлечениям. Также Ямамото Шимпей открыл мир маджонга и двоим своим российским приятелям, которые, в свою очередь, активно погружали его в собственные утехи - рыбалку, совместные просмотры футбольных матчей и прочее.
Зачастую выходило так, что лучшим игроком в маджонг оказывался именно Евсей. У него есть дар быстро становиться мастером в видеоиграх, но с более традиционными он данный талант никогда не проверял. Впрочем, здесь дело не в навыках младшего Ямамото, а в том, что его соперники были откровенно плохи, в том числе и Шимпей, что не мешало ему всей душой любить маджонг и бросаться навстречу очередному проигрышу так часто, как это только возможно.
И теперь Евсей здесь - на пороге пёстрого и людного заведения с характерной атмосферой. Признаться, это место совершенно не оправдывает тех ужасных слухов, что доходили до детектива параллельно с ценной информацией, что и привела его сюда. Умиротворяющий вид ухоженного японского сада и бодрая обстановка внутри здания идут наперерез с разговорами о том, что здесь тебя кто-то куда-то утащит, что пропадёшь и не вернёшься. Медиум даже мог бы признать, что он впечатлён, будь его скупая на эмоции физиономия способна отразить столь яркую эмоцию.
Он шагнул вперёд, пару раз скользнув мрачным взглядом по плотным рядам играющих с обеих сторон. Возможно, Евсей мог бы выжать из себя чуть более приветливую мину, не греми сейчас в его разуме дурная какофония из самых разных мелодий. Здесь слишком много ханъё, чтобы вот так сходу взять ситуацию под полный контроль. Пришлось приглушить общий фоновый гвалт, чтобы он не перекрывал хотя бы звуки окружающего мира.
Потом можно будет сконцентрировать основное внимание на том самом "Гнилом Вороне". Им вполне может оказаться тот почётный старец, вид на которого отрылся после прохождения через шёлковую завесу. Немудрено было проглядеть столь неочевидный проход, но детективу любезно указал путь один из местных обитателей в маске.
Теперь, надо полагать, Евсею предстоит первое испытание на бдительность. Слухи могут быть лживыми, равно как и первое впечатление от этого милого места и его хозяина. Интуиция подсказывает, что в той или иной степени здесь придётся столкнуться с риском. Это ведь игры, в которых делаются ставки. Даже если не считаешь себя азартным, всё равно можешь потерять всё, что имеешь, и даже более того. Исходя из этих соображений, медиум предпочёл оставить свою бесценную спутницу цукомогами в машине, что осталась за пределами территории заведения.
"Всё могло быть намного проще", - с недовольством напомнил себе гайдзин.
Впервые за долгое время Евсей столкнулся с мыслью, что ему мешают работать. Причём делают это те, с кем у него, по идее, должно быть продуктивное сотрудничество. Но когда в дело вмешиваются домыслы, обиды и профессиональный снобизм, даже самые рассудительные умы застилаются пеленой губительной упёртости. И это в тот момент, когда есть угроза как минимум для одной жизни, а времени настолько мало, что, возможно, уже сейчас всё потеряно.
По этой причине детективу приходится прибегать к таким сомнительным источникам информации.
- Доброго дня, моё имя Ямамото Евсей, - безэмоционально произнёс медиум, слегка поклонившись сидящему напротив старику. - Я хотел бы встретиться с господином, известным как Гнилой Ворон Никко. Мне нужна информация об одной недавно пропавшей девушке.
От ханъё напротив зазвучали первые отголоски самой громкой из всех играющих поблизости мелодий. Сходу можно сказать, что это будет тяжёлая для восприятия музыка, какую далеко не каждый может слушать со спокойной душой. Не прибавляет оптимизма и пронзительный взгляд незнакомца. Хотя в этом деле они с Евсеем друг друга стоят. Колкий взор старика встретился с не выражающими ни единой эмоции серыми глазами детектива.

Молча приняв приглашение хозяина, Евсей присел в предложенном ему месте. Слова старика отчётливо намекают на то, что он и есть тот былинный Гнилой Ворон. И хотя оснований верить ему на слово нет, других вариантов детектив пока не имеет.
Сумев в полной мере разглядеть мужчину напротив, медиум отчётливо услышал мелодию, что поёт о сущности этого ханъё.

Примечательно, что в данный момент музыка характеризует как её носителя, так и всю окружающую обстановку. Оно и неудивительно, ведь Гнилой Ворон - личность незаурядная, о чём красноречиво говорит громкость и внушительность мелодии. А ещё надо понимать, что Евсей в доме того, кто внёс личный вклад в обустройство своего жилища. Каждый элемент местного интерьера отражает стиль и предпочтения владельца. Это можно заметить даже в дизайне керамической стопочки, предложенной гостю, и содержимое которой тот не промедлил испить, отвечая на гостеприимство хозяина.
Гайдзин опустил маленькую посудку обратно на стол. Пусть внешне он не выдал ничего, кроме короткого выдоха, растекающееся в груди терпкое тепло дало понять, что это явно не дешёвое пойло из супермаркета. Иного и не ожидалось. Но всё равно мелькнула лёгкая досада при воспоминании о том, что он за рулём.
После заявления, что Ворон знает о местоположении девушки (о которой ещё не было сказано практически ничего), Евсей впервые проявил оттенок эмоции - его брови слегка дрогнули, на мгновение оживив неподвижный взгляд. Если это правда, то детектив отдаст дань уважения мастерству хозяина, отбросив любые уточнения и вводные данные, что планировал озвучить ранее.
"Не чудовище", - мысленно повторил за собеседником медиум, внимательно глядя ему в лицо.
Что ж, музыка и вправду не отдаёт оттенками злобы или безумия. Однако она вполне доходчиво говорит о том, что принимать каждое услышанное слово за чистую монету - верный путь к печальному исходу, какой бы вид этот самый исход ни принял. Сложности прибавляет ещё и неоднозначность ситуации. Опасно иметь дело с негодяями и лжецами, но Евсей знает, как вести себя с ними. Другое дело - почтенный Гнилой Ворон. Его жёсткая, отчётливая мелодия поёт об опасности, но в то же время даёт понять, что этот ханъё стойких принципов. Осталось только отыскать, где в этих принципах та заветная грань между обязательствами перед гостем и азартом вытрясти всё, что у того за душой.
- Раз вы предлагаете игру, значит у меня есть нечто соразмерное по ценности вашей информации , - рассудил детектив, не отрывая взгляда от глаз ханъё. - Идя сюда, я был готов к подобному, и приму это условие. Но с одной оговоркой - я не поставлю на кон живое создание, даже если оно из числа тех, кого иной сочтёт вещью. Я не согласился бы на такое даже при гарантии выигрыша.
Несомненно, в первую очередь Евсей имеет в виду свою цукумогами, о которой почтенному Ворону, конечно же, известно.
- Назовите мне то, что вас интересует, и мы сможем продолжить, - предложил гайдзин, краем зрения заметив пару будущих соигроков.
Возможно, это прозвучало малость дерзко, но если медиум правильно оценил ситуацию, то хозяин воспримет такую постановку вопроса как знак уважения. Ведь если собеседнику известно о тебе всё, то ему лучше знать, что у тебя есть ценного. Кто-то другой в данной ситуации мог бы возмутиться или растеряться от того, что его приватная жизнь словно раскрытая книга. Но это ведь Евсей. Не то, чтобы у него не было каких-то интимных секретов, просто он не стесняется, по крайней мере в данной ситуации.
Впрочем, не исключено, что медиум слишком высоко задрал планку способностей собеседника. Но и это можно обернуть в пользу - будет шанс оценить, насколько велика гордыня Ворона, если тот решит пустить пыль в глаза переоценившему его человеку.
Что же до непонятных взглядов собеседника в сторону, то детектив просто проигнорировал их, ни разу за всё это время не прервав контакта взглядами. Мелодия Ворона не выдаёт в связи с этим никаких новых оттенков, поэтому на данный момент оно не стоит внимания.

Отредактировано Yamamoto Eusey (2023-01-07 03:54:25)

В итоге Евсей и вправду ошибся, но не там, где мог того ожидать.
Повинуясь жесту Гнилого Ворона, гайдзин развернулся корпусом и всмотрелся в игроков за столами. Мрачную цену, которую несчастные заплатили за азарт игры, разглядеть несложно, а с доходчивыми комментариями хозяина картина становится настолько яркой, что режет глаз. Не имея интереса к дотошному изучению этих нелицеприятных сцен, детектив отвернулся, вновь сосредоточив взор на старике.
Кажется, сейчас это заведение должно предстать перед чуждым такой обстановке человеком в ином свете. Но, с лёгким удивлением самому себе, медиум обнаружил, что для него ничего не изменилось. Уделив пару мгновений самоанализу, он понял, что хотя в глубине его души и зазвучали нотки сострадания к неудачникам в соседней комнате, само место от этого более зловещим и жестоким не стало. А творящиеся здесь драмы, они... естественны, вероятно. Ничего такого, чего ни наблюдал бы хоть раз в жизни любой человек, обитающий в социуме. Даже такой отрешённый, как Евсей.
В чем же тогда ошибка? В том, что Ворон не желает играть на что-то ценное для себя. Его заинтересует лишь нечто важное для соперника. Притом не сам выигрыш, как награда, а именно процесс его получения. Детектив отчётливо усвоил это момент.
Переведя глаза на бутыль в руке хозяина, он проследил за тем, как струйка с тонким стуком ударилась о пол. От этого зрелища медиум невольно чуть склонил голову набок. В сочетании с его пустым непроницаемым взглядом, стороннему наблюдателю проще всего трактовать данный жест как недоумение. На самом же деле в эту секунду нутро мужчины накрыло горьковатое чувство неприязни к собеседнику.
Евсей, конечно, знает, что ханъё - не будды во плоти. Тем более у них есть Карма, что накладывает порой причудливые ограничения. Но всё же сейчас перед гайдзином существо могущественное и наверняка уже прожившее полноценную человеческую жизнь, если не больше. И одна из ценностей, к которой подобный индивид пришёл за столько лет - триумф над проигравшим нечто ценнейшее, и наслаждение его страданиями?
Вероятно, детектив просто ошибся в ожиданиях, ненароком сравнив Ворона с кем-то вроде старейшин Никко - с той же Хисакавой Чиё или Токитой Чихиро, которые вызвали у человека определённое уважение. Либо он просто что-то неверно трактовал и заблуждается. В таком случае стоит всё спокойно обдумать и скорректировать курс действий. Вот только...
- Такое сильное желание высших ставок и такая дешёвая манипуляция, - хладнокровно заметил Евсей, тут же отвесив себе мысленную оплеуху, но следом выдал очередную неудачную реплику, - Похоже, я не самый хороший соперник для вас, Гнилой Ворон Никко-сан.
С утаиванием искренних мыслей у детектива всегда были проблемы, хотя и кричать о них на каждом углу тоже не в его правилах. Но порой и над его языком может взять лидерство неудержимый сарказм. Особенно в моменты столкновения с чем-то, кажущимся неприемлемым. Да и если совсем уж честно - невысокого мнения должен быть хозяин о своём госте, пытаясь пронять последнего шантажом с аналогией выливающейся выпивки на жизнь юной девы.
Что же до второй части реплики, тот тут всё прозаично - Евсей просто не способен в полной мере утолить потребности старика напротив него. Ставить жизни других он не может, так как это не в его власти. Ставить свою жизнь несоразмерно - ведь погубив себя ради негарантированного шанса выручить Шинономе, детектив рискует жизнями тех, кому сможет помочь в будущем. А если говорить о чём-то более приземлённом, то у блаженного аутиста банально нет той привязанности к вещам, что присуща большинству смертных. У него есть вполне себе дорогая спортивная машина, но и она, по сути, лишь необязательное средство для более эффективного достижения по-настоящему важных целей.
Впрочем, кое-что всё же есть. И возможно, оно таки сможет дотянуть до уровня достойной ставки.
- Прошу прощения за неучтивость, - прежним тоном обратился гайдзин и ненадолго склонился в глубоком поклоне.
Выпрямившись, он убрал руку во внутренний карман пиджака, вытащил связку из двух небольших ключей и положил её на стол перед собой.
- Это ключи от небольшой однокомнатной квартиры в центре Никко. Удобное расположение, приятный вид из окна. Но что важнее - это место дорого как память моему приёмному отцу. Он прожил в нём большую часть детства с юностью, и это единственное имущество в Японии, которое моя семья не продала после переезда. Отец завещал эту квартиру мне и просил беречь, надеясь, что ещё хоть раз в жизни вернётся и посетит её.

Отредактировано Yamamoto Eusey (2023-01-07 22:51:39)

На секунду задумавшись о предполагаемом проигрыше, Евсей осознал, что, услышав об этом, отец поначалу не расстроится, а удивится. Шимпей как никто знает, что его приёмный сын не склонен к азарту, тем более с такими серьёзными ставками.
Впрочем, это не отменяет того факта, что за данный поступок будет стыдно. На словах старший Ямамото наверняка поддержит мотивы, побудившие к подобному риску, но в глубине души расстроится от потери дорогой сердцу квартиры. При этом вряд ли удастся вернуть проигранное имущество иным способом, кроме как очередной партией в маджонг с высокими ставками. Не очень-то и хочется, если честно.
Нельзя отрицать и связанных с плохим исходом неудобств. Но Евсея такие хлопоты не слишком отягощают - соберёт вещи и в кратчайшие сроки съедет. Квартира для него - лишь ночлежка и склад рабочего оборудования. Для подобных нужд подойдёт любая относительно небольшая жилплощадь, на аренду которой деньги имеются.
Но что-то он совсем уж зафантазировался о проигрыше. Суеверный на его месте уже взволновался бы о том, что сам отгоняет от себя победу.
Быть может, не такой уж этот Ворон и гнилой, и не станет мухлевать. Хотя, бросив новый взгляд на бутыль, медиум нахмурился. Ему ничего не известно о способностях старика. Но если учитывать специфику его развлечений, то некоторые выводы напрашиваются сами собой. Надо быть осторожнее. Можно, конечно, успокоить себя мыслью, что нужную информацию дадут при любом исходе игры (если Ворон не лжёт), но это явно не тот случай, когда дозволено просто взять и отбросить мирскую суету, как привык делать детектив во время медитаций или напряжённой работы ума.
- Благодарю за ценные сведения, - ответил он на любезность старика.
Гайдзина немного удивила внезапная учтивость хозяина. Дело даже не в переменчивости настроения последнего, а в отношении к чужаку, который, вдобавок, ещё и на порядок моложе, а значит, ниже по статусу. Японские старики редко жалуют Евсея. И если бабушки ещё бывают приветливыми, то сварливым дедам невежественный (а порой и косноязычный) иноземец редко приходится по нраву. Однако в случае с Гнилым Вороном подобная обходительность не столько располагает, сколько заставляет сильнее насторожиться.
- Коли так, то дилером буду я, - рассудил медиум в ответ на поблажку со стороны собеседника. - Разбор стены тоже начнём с моей стороны.
В сущности, это единственный способ для детектива хоть в малой степени взять ситуацию под свой контроль. К тому же ему не нравится быть дилером под конец раунда.
Далее последовала привычная для начала любой партии в маджонг рутина. Основную работу взяли на себя подручные Гнилого Ворона. Евсею осталось лишь цепляться внимательным взглядом за каждую примечательную деталь и ждать, когда дело дойдёт до него.
Забавно находиться в позиции "Восток", когда как сидящий напротив старик - "Запад". При взгляде со стороны подобное выглядит как некий каламбур. Хотя, разумеется, в маджонге это не имеет никакого смысла.
После разбития стены игроки начали собирать свои руки. Взяв последние два тайла, которых набралось четырнадцать, Евсей оценил свой первый расклад.

Отредактировано Yamamoto Eusey (2023-01-09 23:33:21)

Иногда ты сам не знаешь, зачем ты соглашаешься что-то сделать. Просто по привычке, наверное. Какое кому дело до пропавшей девчонки?

Ворон взмахнул крыльям и взлетел с ворот прочь. За ним взлетели и его товарищи, спасаясь от ужаса бессмысленного, слепого пожара, как и любое другое животное. В английском языке воронья стая называется хорошим словом "unkindness". Тадао не знал английского.

Хусконэ, хусконэ

Тадао остановился перед воротами, почёсывая живот пятернёй и задаваясь простым вопросом: зачем он вообще куда-то пошёл? Ну, пропала девчонка. Не первая. Не последняя. Ну, решил похоронщик сыграть во что они там играют, поставив на кон своё достоинство, душу и золотой зуб против существа, которое может сжульничать десятью тысячами способов, только треть из которых включает в себя силы ханъё. Кому это вообще надо?

Это было надо Шин-чану. Хирото себе такого не позволял. Не дёргал по поводу и без. Хирото относился к нему с почтением и уважением. Тадао вздохнул. Врать самому себе выходило плохо. Хирото был ещё хуже. У Хирото было очень специфичное чувство юмора и совершенно чудесное умение балансировать на вершине пирамиды из трёх сторон: уважение, издевательство и "настоящность". Отказывать его потомку было бы очень грустно, потому что лис вполне себе мог представить реакцию старого ворона. Он бы засмеялся, сказал бы, что и сам бы никуда не пошёл и предложил выпить чаю.

Тадао моргнул и толкнул ворота, проходя внутрь. Вчера он купил сапоги. И новую одежду. Сегодня он будет выглядеть презентабельно. Томико любого может заставить выглядеть презентабельно, даже самого распоследнего идиота. Это настоящий талант, её нужно беречь. Так Тадао и выглядел, вышагивая по тропинке среди сада камней. Очень презентабельно и до смешного одиноко. Впечатление портили только непослушные волосы и полное отсутствие энтузиазма на лице. Откуда-то с небес раздалось громкое, обвиняющее карканье. Птицы предпочитали кружить высоко, не решаясь спуститься, но и не улетая. Верность иногда бывает сильнее даже самого естественного страха.

Особняк пах тёмно-фиолетовым, старым вином и отчаянием. Он пах людьми. В худшем смысле этого слова. Только люди могут придумать себе такие ужасы и такое падение духа. Только люди осознанно продолжают загонять себя в ловушку, игнорируя все свидетельства о том, что это плохая идея. Когда в ловушку загоняет себя ёкай, он делает это потому что так надо. Таковы правила. Ни к чему спорить с волей Небес. Тадао ступил на порог.

- Меня ждут, - даже не соврал он. Его наверняка ждали. Ничто не укрывается от Кобаякавы. Тем более в его собственной вотчине. Постучав каблуком о каблук, Тадао двинулся туда, где пахло вороном. И с большим любопытством оглядываясь. В целом, место было интересным. По своему старым. В том смысле, в каком было старо человеческое безрассудство и готовность рискнуть всем в надежде. Просто в надежде. То ли в надежде на удачу, то ли в надежде, что можно всё сделать ещё хуже. Гнилой Ворон смог культивировать совершенно превосходную атмосферу. Не то чтобы Тадао был ценителем, но он был способен уважительно отнестись к чужому мастерству. Старик и Медиум уже начали игру. С одной стороны, опаздывать было некрасиво. С другой стороны, считать время - для тех, кому его не хватает. По крайней мере Медиум не выглядел проигравшим.

- Ворон, я здесь чтобы проследить, чтобы никто не жульничал, - Тадао сделал ударение на слово "никто", давая понять, что Евсей входит в список тех, кому жульничать не стоило. Даже если он не планировал. Просто на всякий случай. Затем лис почесал подбородок. Наверное, стоило хотя бы представиться? Глупости. Вместо этого он тяжело ухнул рядом со столиком, - Мне всё равно, если Е.. Еу... Ю... Если Ямамото проиграет тебе своего первенца. Он проиграет его честно.

Затем он перевёл взгляд на самого господина Ямамото.

- Иида Тадао.

Внезапность, с которой чистокровный ёкай ворвался в поместье Кобаякавы и столь бесцеремонно прервал идущий матч, видимо сбила с толку Евсея. Сам же Иида Тадао, чьё вступление вряд ли могло быть громогласнее, пронесся сквозь помещение не обращая пристального внимания на своё окружение. Однако сейчас, когда обстановка пришла в некое подобие спокойствие, ёкай, да и медиум, ради которого он сюда пришел, отчетливо чувствовали давление от взгляда сотен глаз.

За спиной Ииды, в главном зале, каждый из присутствующий повернул свою голову в сторону незваного гостя. Стена, которая должна была отделять личную игровую комнату старика от остальных, вновь расплылась, будто бы для того, чтобы и Иида и Евсей могли почувствовать на себе этот пристальный взгляд. Однако, какова невидаль? Врывающийся в середине игры гость, разве это заслуживает такого внимания? Но прежде чем подобная мысль могла промелькнуть в их головах, люди из главного зала синхронно раскрыли рты.

КАРР!

Вместо человеческого вопля, оглушающе-громкое карканье заполонило помещение, и все как один, посетители особняка рассыпались на чернокрылых птиц, бросившихся прочь через единственный выход, переворачивая столы и стулья на своём пути. Взметнулось черное пламя, раздуваемое взмахами сотен крыл, и в ярком свечении ламп, старик наконец предстал перед Евсеем в своём истинном обличье. Кожа начала стекать с его лица, подобно растаявшему воску, стеклянные глаза выпали и покатились по полу, и под растекающейся плотью стал виднеться металлический каркас. Внутри, за решеткой что заменила старику грудную клетку, бился большой чёрный ворон с отчётливо заметными зарубками на клюве. Наконец, ему удалось выбить дверь своей клетки и птица поднялась к потолку комнаты, прежде чем опуститься вновь - на плечо сидевшего за столом арбитра.

С усталым вздохом, тот потянулся к своему лицу и стянул с него маску карасу-тенгу. В тот же миг, черный костюм осыпался с него каскадом черных перьев, сменяясь тем самым на традиционное кимоно. Недовольно каркнул ворон, помогая своему хозяину расправить копну седых волос. Неторопливо потянувшись, Кобаякава Араши поднялся со своего места и ударом взявшейся будто бы из ниоткуда трости отбросил в сторону каркас оставшийся от его "заместителя". Слетевший с его плеча ворон тут же бросился к столу - наполнять чарку своего хозяина, филигранно орудуя своими когтями. Когда Кобаякава наконец сел за стол, расправил складки на своём хаори и протянул руку - ворон уже подносил чарку, которую его хозяин тут же опустошил.

-Знаете каких сил стоит поддерживать атмосферу ночного заведение в середине дня?

Никакого раздражения в голосе, только усталость. Вздохнув еще раз, Кобаякава щелкнул пальцами и ворон вернулся ему на плечо, тут же принявшись вычищать остатки воска из своих крыльев. И тем не менее, нельзя было сказать, что Кобаякава не ожидал такого поворота событий. Хотя по правде говоря, он испытывал некое сожаление, что ему не удалось подурачить голову сотруднику похоронного бюро. Весьма жаль.

-Я уж было думал мне придется пройти сквозь это всё ради одного юнца, но слухи оказались правдивы. Истинный ёкай, в моём заведении! Я польщён.

Кобаякава отдал полупоклон, достаточно глубокий чтобы его нельзя был обвинить в неуважении, но недостаточно уважительный в своём естестве. В глубоких, тёмных глазах старика блистала недобрая искорка. Этот сорванный маскарад явно превратно сказался на настроении престарелого ханьё.

-А вы, господин Иида Тадао, напрасно беспокоились. Я нарочно дал юнцу сыграть с моим милым протеже. Какое же здесь жульничество?

Араши поднял руку и потрепал перья своего ворона, явно озабоченного внезапным проявлением ласки от обычно нелюдимого хозяина.

-Однако, Ямамото-кун, мне очень жаль. Я - не мой ворон, и мне безразличны блестяшки, - ханьё взмахнул рукой и всполох пламени сбросил ключи Евсея со стола - прямо на колени медиума, -Твоя ставка мне больше не интересна.

Кобаякава перевел взгляд с медиума на явившегося ради него ёкая. Иида Тадао, скорее всего просто новое имя ёкая, что появлялся и исчезал в Никко сквозь века. Он оставил за собой четкий след, для тех кто знает куда смотреть. Араши мог представить, какую силу таит в себе столь древнее существо, однако он не испытывал страха - лишь азарт. Решит ли великий ёкай предложить что-то взамен на жизнь человека, после того как его появление стало причиной срыва сделки с Евсеем? Араши готов был поставить на противоположный исход, особенно учитывая что...

-И все же, Иида Тадао-сан, мне интересно вот что - как мой честолюбивый "сородич" убедил вас помочь этой девушке? Мало того что от неё за милю несёт смертью, так она еще и в кровном родстве с охотниками на ёкаев.

Для Кобаякавы, этот вопрос действительно был интригующим. Неужели, у Такаянаги был способ воздействия на древнего ёкая? Ведь не мог же честный и справедливый ямабуши-тенгу не сообщить ёкаю, кого именно он спасает?

Отредактировано Kobayakawa Arashi (2023-01-16 00:04:47)

"Кар?" - едва не выпалил вслух Евсей.
Как и полагается жалкому смертному, от развернувшейся вокруг жуткой феерии он потерял всякое понимание реальности, нереальности и авторского замысла. И так уж вышло, что для этого гайдзина подобное состояние чревато куда большими сложностями, чем для большинства нормальных и полноценных, в широком понимании, людей. С бессилием признавая, что почва из под ног выбита окончательно, он выпал из своего личного "режима профессионала" и превратился в того, кем позволяет себе быть только в моменты расслабления и отсутствия важных задач - растяпу и блаженного незнайку.
Впрочем, для всех, кроме способных читать мысли, внешне Евсей почти никак не изменился. Разве что каменная мина стала более отчуждённой, а телодвижения и реакция малость заторможены.
В причудливо исковерканном внутреннем мире аутиста все эти пугающие явления обретают иной окрас. Превращения людей в птиц, каркающая какофония, пернатый вихрь, что метнулся наружу, переворачивая всё на своём пути. Все эти вещи производят неизгладимое впечатление на лишённый тревог и предрассудков ум. Он не напуган, поскольку не ожидает от этого зла, его лишь впечатляет размах и масштаб зрелища. Словно оно и существует лишь ради того, чтобы быть эти самым зрелищем.
Евсей переводит затуманенный лёгким недоумением взор на радующегося Тадао. Пару мгновений человек недоумевает, но следом его настигает прозрение. Ну конечно! Как ещё ведёт себя благодарный зритель в момент восхищения представлением? Награждает артиста искренними эмоциями и рукоплесканием. И если первое для растерянного медиума немного сложно, то второе ему вполне по силам. Он делает несколько неуверенных тихих хлопков, при этом украдкой косясь на беловолосого рядом в попытке удостовериться в правильности своего поведения, и уже потом хлопает громче и решительнее.
Вообще-то поводов аплодировать у него даже больше, чем у прочих. Ведь всё это представление развернулось перед ним под непередаваемый аккомпанемент из суровой и громогласной мелодии хозяина заведения, обрамлённой грохотом бушующего трескучего пламени, идущего от существа поблизости. Сейчас медиум даже не пытается осмыслить дикую сверхъестественную природу своих собеседников, он просто принимает её, впечатлённый оставляемым ею следом.
Посмотрев на виновника всеобщей бурной радости, Евсей оцепенел, а его ладони замерли на уровне груди где-то в десятке сантиметров друг от друга. Хозяин заведения... он...
"Загорелся и потёк", - экспертно заявил эрудированный внутренний голос.
Всё сразу стало понятно.
Кроме одного.
Как теперь этот артистичный "Гнилой-ворон-внутри" сможет ответить гостю на вопрос, ради которого тот сюда пришёл? (Пусть и сам гость не сразу вспомнит о том, что же его сюда привело) Как вообще можно разговаривать с тем, у кого вытек даже рот? Или Евсею теперь придётся разговаривать уже с настоящим вороном? А Евсей сможет? Каркать сможет, понимать - не факт. Или этот Гнилой Ворон таким образом окончательно сгнил и теперь не станет ни с кем разговаривать?
Вдобавок выяснилось ещё и то, что глупый гайдзин всё это время обращался к хозяину этого места неправильно. Паскур-Камуи. Какое странное имя. Даже забавное местами. Евсей улыбнулся бы, будь ему смешно. Вместо этого он озадачился ещё больше. И эта озадаченность дополнительно укрепила и без того самое сильное его переживание, которое и мешает ему веселиться вместе с Тадао. Непонимание. Оно не является большой проблемой, когда знаешь, как начать понимать или хотя бы что делать и куда думать, чтобы стать на шаг ближе к этому начинанию.
Медиум слышит обоих собеседников, запоминает их слова, осознаёт взаимосвязь, но пока не понимает, зачем ему всё это. Однако учитывая обстановку, тут что-то очень важное, или это они пытаются наделить обсуждаемое важным за счёт их собственной важности.
Кто знает, как развернулась бы ситуация, не случись обращения к Евсею уже нового Гнилого Ворона и падения ему на колени ключей?
Уронив туманный взор на соединённые кольцом маленькие железки, человек в очередной раз замер. Вокруг разглядываемого предмета вихрем закрутился хоровод образов, воспоминаний и фактов, связанных со столь незначительной на первый взгляд вещицей. И вместе с тем, как все эти неосязаемые вещи соединились в нижней части воронки в единое целое, так и разум детектива, подобный разбросанным ранее частичкам пазла стремительно собрался в чёткую и понятную логике картину.
Сомкнув веки, он глубоко вдохнул, после чего поднял голову и медленно раскрыл глаза. Перед окружающими вновь предстал такой же отстранённый, но уже вновь внимательный и собранный сотрудник похоронного бюро.
- Из доступного мне имущества у меня есть только я и "блестяшки", - негромким ровным голосом ответил Евсей.
На последнем сказанном вслух слове он взял ключи и убрал во внутренний карман куртки.
"Ведь я всего лишь обычный человек", - также вертелось на языке, но о том гайдзин промолчал. Прибедняться при такой почётной публике как-то не солидно. Хотя не в его характере прибедняться и при отсутствии публики, и в любых других обстоятельствах.
- Ставить себя я не буду. Искомая информация не стоит моей жизни или свободы. Я не настолько плохой игрок, чтобы посвящать игре больше, чем она достойна, - тем же спокойным тоном заявил он.
Если Гнилому Ворону не нужно что-то за пределами перечисленного, то ранее озвученная детективом мысль вновь обретает ценность - он не самый хороший оппонент в азартных играх для почтенного ханъё по другую сторону стола. У него нет чего-то интересного для Гнилого Ворона, поскольку нет чего-то настолько ценного, что сейчас можно поставить и страшно потерять. Поэтому остаётся лишь выслушать вердикт старика и либо откланяться, либо принимать какое-то иное решение в соответствии с развитием ситуации.
На самом деле в голове Евсея сейчас роется множество мыслей, связанных с удивительными находками из слов присутствующих. Но своевременный триггер в виде ключей и необходимость отвечать на поставленный перед ним обоими собеседниками вопрос вывели в приоритет высказанное выше. На анализ всего остального потребуется ещё пара секунд.

Отредактировано Yamamoto Eusey (2023-01-20 02:19:03)